— Харьков, бл…ь, уничтожили! За что? – буквально в истерике кричала с экрана пожилая одесситка. – За что Харьков, бл…ь, там русскоязычные люди! За что уничтожили Харьков?! Скажите – кого? Какие, бл…ь, бандеровцы в Харькове жили?..
Дальше я не мог слушать. Эта боль буквально физически передавалась. Я остановил ролик, присланный мне по почте. И задумался. А ведь действительно, – зачем Путин бомбит "русские" города? Ведь, казалось бы, изобрази контраст: "ихний" Киев разрушь, а "нашенские" Харьков с Мариуполем приласкай. Вот тебе и искомое "разделяй и властвуй" – путь к победе! Так нет же! Если верить сообщениям, именно русскоязычный Харьков долбят больше всего. Нелогично как-то… А вдруг все не так? Пропаганда, знаете ли, всегда пропаганда!
Обуреваемый сомнениями, я позвонил приятельнице, которая восемь лет назад водила меня по революционному Киеву, по Майдану, на время превращенному в "памятник себе". Помню, потрясли меня гигантские русофобские плакаты, осеняющие всю площадь: "Любим Россию, не любим Путина!" и "Путин – фашистский нарост на теле России!"
Приятельница оказалась сильно занята – печет хлеб для тергвардии.
— Да и что я могу рассказать? Ну, стреляют… Но живем как-то! А насчет Харькова – моя подружка, активистка еврейской общины, несколько дней как выбралась оттуда. Вот пусть она и расскажет. Я вам сейчас сброшу телефон.
Подружку зовут Лена. На вопрос, что разрушено, она ответила так:
— Проще сказать, что не разбито. Вот вы слышали про площадь Свободы, где находится, вернее, находился облсовет? Так ее ракетами обстреляли, а я, когда мы выбирались из Харькова, проезжала здание горсовета и здание городского суда, вернее то, что от этих зданий осталось. А осталось мало чего… Весь центр сейчас, в основном, руины и копоть… копоть… А что в Мариуполе творится! Тут к нам добралась девочка из тамошней еврейской общины. Вот когда она выбиралась из города, когда они находились в так называемой "серой зоне", так взрывы гремели каждые три минуты, представляете? Люди до туалета не успевали добежать!
Отмечу, что "серая зона" — это место конфликта, не переходящего в войну, промежуточная среда между войной и миром.
— Ну, а у нас, в Харькове, тоже… Вот, подругу мою завалило в подвале. Что? Нет, живая, но без дома осталась. Дома больше нет. Куда деваться прикажете?! Поехала к подруге. А у той тоже… В общем, обе в одном подвале живут… А я… Из Харькова мы кое-как выбрались, сейчас в Винницкой области. Что? За границу? Да у меня мама еще не отошла от шока. Она была словно атрофирована, из дому вообще перестала выходить. И то! Бомбы ложились все ближе и ближе. А потом уже совсем – прямо на углу возле нашего дома рынок разбомбили. Хорошо хоть время было позднее, народу не было… Да мало ли что россияне говорят?! Нет, будем честны! В первый день действительно стреляли по учреждениям. Во второй, в общем, тоже. А начиная с третьего дня осады, лупят по жилым кварталам только так! Нет, мой дом пока стоит, а через двор от нас попала ракета. А еще сожгли еврейскую школу, где я когда-то училась… И в парке, что напротив, горят машины. Спать совершенно невозможно – все время звуки взрывов. Мы уже на слух определяем, откуда и куда летит ракета и какого типа.
— Русская? — не выдерживаю я.
— А чья же?
Вот и поговорили. Закрываю глаза – и вижу методично уничтожаемый город. Но ответа на мой вопрос, вернее, на вопрос пожилой одесситки нет, как нет. Как там у Оруэлла: "Я понимаю как, но не понимаю зачем!" Впрочем, он же дает ответ: "Цель репрессий – репрессии. Цель пытки – пытка"… Если продолжить эту логическую цепочку, то получится: цель бомбежки – бомбежка, цель разрушения – разрушение. Цель убийства…